Вебинар «Пишу сочинения»

Наша задача: усвоить структуру сочинения, понять, каким должно быть содержание работы, запомнить хорошие клише.




Текст № 2 (с ЕГЭ 2025)

(1)Однажды мне довелось побывать на Северном Урале. (2)Я сидел на каменной осыпи одного из отрогов вершины Кваркуш. (3)Из-за сопки медленно поднималось солнце, и сопка то озарялась с восточной стороны, то снова делалась сумеречной от наползающих на неё облаков. (4)Но вот солнце оказалось на горбу сопки, ударило лучами по облакам и густым туманам. (5)Снег засверкал на вершине, облака потускнели, нехотя сползли в ущелья, и мир разделился надвое. (6)Вверху были сопки, с белыми зайцами на спинах, все в солнечном сиянии, все в сверкании. (7)А внизу всё затоплено, закрыто. (8)Это был тот час, когда неживая чернота сопок и осыпей окутывалась призрачным дымком и сопки не отпугивали, а манили к себе этой призрачной загадочностью.

(9)Здесь, на вершинах Урала, — начало жизни рек. (10)Здесь, в поднебесье, лежат вечные снега, питая острые родники теми скупыми каплями, из которых потом рождаются великие реки, то яростно, то степенно идущие до самого Каспийского моря. (11)Реки рождаются в блаженной, вечной тишине. (12)Рождение не терпит суеты, рождению нужен покой. (13)Низкое, скупое на тепло и щедрое на свет солнце всё же оплавляет прессованные, тяжёлые, как свинец, валы снегов, и разбегаются во все стороны юркие ручейки. (14)Ещё малые, ещё хилые, тут же совсем близко сходятся они вместе и вперехлёст, весело заплетаясь на ходу, катятся вниз по камням и осыпям. (15)И уже не остановить их, не вернуть. (16)Реки что человеческие судьбы: у них много поворотов, но нет пути назад.

(17)Осыпь, на которой я сижу, оканчивается взлётом иссечённых ветрами сопок. (18)Под сопкою, чуть ли не выскакивая на усыпанные семенами снежные груды, растут подснежники с тёплыми шероховатыми листьями. (19)А на высыпке мелкого камешника, возле маленькой, но уже по-старушечьи скрюченной пихточки, я вижу крупные багрово-розовые цветы. (20)Внизу, на склонах Урала, растут они выводками, корней по тридцать, голова к голове, лист в лист. (21)И цветы там яркие, с жёлтыми зрачками. (22)Как же попали сюда эти? (23)Каким ветром-судьбою занесло в безжалостные осыпи, в студёное поднебесье их тяжёлые семена? (24)Может, птица в клюве принесла?

(25)Их всего три. (26)И стебли их тонки, и листья у них будто из жести, и побагровели эти листья на срезах от стужи. (27)А цветы? (28)До чего же мудра жизнь! (29)Венцы цветов прикрыты, и жёлтых зрачков не видать. (30)Цветы стоят, как детишки в ярких шапочках с завязанными ушами, и не дают холоду сжечь семена. (31)И лепестки у цветов с проседью, и толсты они. (32)Вся сила этого цвета идёт на то, чтобы сберечь семена, и они не откроются во всю ширь, не зазеваются на приветливо сияющее солнце. (33)Они не доверяют этому солнцу. (34)Они слишком много перенесли, прежде чем пробудились от зябкого сна среди голых камней.

(35)Пройдут годы, и плеснут на осыпи всполохи ярких, багровых цветов. (36)А пока их здесь всего три, мужественных, непокорных цветка, и в них залог будущей красоты. (37)Я верю, что они выживут и уронят крепкие семена свои в ручейки, а те занесут их меж камней и найдут им щёлку, из которой идёт хотя и чуть ощутимое, но тёплое дыхание земли. (38)Я верю в это, потому что лет восемьдесят назад возле Кваркуша и других приполярных вершин и сопок не было ни одного деревца. (39)А сейчас в распадках низкие, костлявые, полураздетые, но сплошные леса, и даже на западном склоне Кваркуша, вокруг альпийских лугов где островками, где в одиночку — низкие, почти нагие деревца, но такие крепкие, узлистые, что корни их раскалывают камень, а от стволов отскакивает топор. (40)Деревья ведут постоянное, тяжёлое наступление и закаляются в борьбе, в вечном походе. (41)Иные из них падают, умирают на ходу, как в атаке, а всё-таки они идут. (42)Идут вперёд и вперёд!

(43)А следом за лесом летят птицы, идут звери, идёт живая жизнь, и вместе с ней эти багрово-розовые цветы с работящими корнями и живучим семенем. (44)И все эти светящиеся внизу на полянах бледными лампадами купавки, жёлтые лютики, невиданно мелкие, с мошечку величиной, незабудки, и даже чудом проникшие сюда лазоревые цветы, и уверенные в себе подснежники с восхищением глядят на нездешних жителей, на трёх разведчиков, как бы наполненных живою, горячею кровью. (45)Пусть не остынет алая кровь в тонких жилах цветов!

(По В. П. Астафьеву*)
*Виктор Петрович Астафьев (1924–2001) — советский и российский писатель, драматург, эссеист.





Текст № 3 (с ЕГЭ 2021)

(1)Утро следующего дня было холодным и пасмурным. (2)Услышав голос Андрея Ивановича, Наташа, как всегда, попыталась встать с постели, но едва она приподнялась, как голова её закружилась, и она снова неловко опустилась на землю. (3)Всё тело у неё болело. (4)Сильная тошнота подступала к горлу.

(5)Наташа стиснула зубы: «Только бы встать! (6)Только бы подняться на ноги!» — мысленно твердила она, проклиная свою слабость. (7)Она слышала, как легко и быстро поднялся Валерий. (8)Он даже насвистывал что-то.

(9)Почему же у неё так кружится голова?

(10)Она снова попыталась встать и снова бессильно опустилась на землю.

(11)К ней подошел Андрей Иванович.

— (12)Что, Наточка, тяжело?

(13)Он сел возле нее.

(14)Наташа подняла глаза и увидела его худое потемневшее лицо и большие, лихорадочно блестевшие глаза.

(15)Видно было, что и он еле поднялся.

(16)Наташа сделала над собой усилие и села, прислонившись спиной к влажному стволу дерева.

— (17)Ничего, Андрей Иванович. (18)Я ещё могу идти…

— (19)Надо идти, Наташенька. — (20)Он помог ей подняться. — (21)Ещё немного. (22)А сегодня… (23)Сегодня мы немного увеличим нашу утреннюю норму.

(24)Он отыскал глазами Валерия.

— (25)Валерий! (26)В твой рюкзак я положил шоколад. (27)Вынь-ка одну плитку. (28)Все мы очень ослабли…

— (29)Что вы, Андрей Иванович! (30)Шоколад надо оставить на конец пути, — ответил Валерий не оборачиваясь.

— (31)Мы очень ослабли, — повторил Андрей Иванович, — а конец уже недалеко. (32)Одну плитку давайте разделим сейчас.

— (33)Андрей Иванович! — Валерий решительно застегнул рюкзак. — (34)Вы же мужчина! (35)Стыдитесь!

(36)Впереди ещё столько дней пути, а вы предлагаете уничтожить наш неприкосновенный запас. (37)Я мальчишка и то…

(38)Геолог побледнел.

— (39)Хорошо, — сказал он с расстановкой, — я могу идти без шоколада. (40)Но Наташе он необходим сейчас. (41)Она еле поднялась с постели.

(42)Наташа хотела возразить, но Валерий опередил её:

— Ах, вот как! (43)Это другое дело. (44)Что ж… (45)Я отдаю Наташе свой сегодняшний завтрак, — сказал он вызывающим тоном. — (46)Но шоколад останется неприкосновенным!

(47)Валерий быстро вскинул рюкзак на плечи и, не оглядываясь, зашагал вдоль реки. (48)С минуту Андрей Иванович смотрел ему вслед, и вдруг страшное подозрение обожгло его мозг.

— (49)Стой!!! — закричал он.

(50)Валерий остановился. (51)Геолог подошёл к нему.

— (52)Снимай рюкзак!

(53)Валерий отступил на шаг, и вдруг лицо его задёргалось.

— (54)Что?.. (55)Что вы думаете?..

(56)Андрей Иванович взялся за его рюкзак.

— (57)Не дам! — рванулся Валерий.

— (58)Приказываю! — раздельно и властно потребовал геолог.

(59)Лицо его сделалось страшным. (60)Правая рука сжалась в кулак. (61)Валерий дрожащими руками снял рюкзак. (62)Андрей Иванович быстро расстегнул его и вдруг почувствовал, что земля уходит у него из-под ног: в рюкзаке лежала смятая хвоя пихты. (63)Медленно поднял он глаза на Валерия и словно впервые увидел его красивое надменное лицо, прищуренные веки и наглый бегающий взгляд.

— (64)Ну что? (65)Что смотрите! (66)Может, и мораль начнёте ещё читать? (67)А мне наплевать на вас! (68)Я жить хочу! — голос Валерия перешёл на крик. — (69)Я моложе вас! 70)Я имею больше прав на жизнь! (71)Я… — (72)И вдруг голос его осёкся. (73)Прямо перед собой он увидел ввалившиеся, полные муки глаза Наташи.

— (74)А-а-а! — взвыл он и бросился на землю.

(75)Ни слова не говоря, Андрей Иванович медленно подошёл к костру, тщательно разломил на три равные части сухарь и к каждому кусочку положил по крошечной дольке сахару. (76)После этого он направился к реке, чтобы набрать в котелок воды.

(77)Наташа словно оцепенела. (78)Всё происшедшее было настолько невероятным, что казалось каким-то чудовищным недоразумением, которое следовало сейчас же, немедленно разрешить. (79)Валерий не мог этого сделать! (80)Несмотря на всё, что она узнала о нём за последнее время, он не мог так низко пасть — обворовать её, слабую девушку, своего школьного товарища, и пожилого мужчину, делавшего всё возможное для их спасения. (81)Разве мог это сделать человек, который так много и с таким чувством говорил о любви, о красоте, о дружбе, который так любил музыку, который писал стихи, который…

(82)Но этого человека уже не было. (83)Перед ней лежало на земле и скулило, как побитая собака, какое-то жалкое мерзкое существо, которое стыдно было даже сравнивать с человеком.

(По В. В. Корчагину)
* Корчагин Владимир Владимирович — русский советский и российский писатель, ученый-геолог.





Текст № 4 (с ЕГЭ 2023)

(1)Нам лишь кажется, что, когда с нами что-то случается, это уникальное явление, единственное в своём роде. (2)На самом деле нет ни одной проблемы, которая уже не была бы отражена в мировой литературе: любовь, верность, ревность, измена, трусость, поиски смысла жизни… (3)Всё это уже когда-то кем-то было пережито, передумано; найдены причины, ответы и советы и запечатлены на страницах художественной литературы. (4)Дело за малым: бери и читай! (5)И всё найдёшь в книге. (6)Неслучайно Ф. М. Достоевский призывал: «Читайте! (7)А остальное сделает жизнь».

(8)Литература, открывая мир с помощью слова, творит чудо: удваивает, утраивает наш внутренний опыт, беспредельно расширяет взгляд на жизнь, на человека, делает тоньше наше восприятие. (9)В детские годы мы читаем сказки и приключения, чтобы пережить азарт поиска, интриги. (10)Но наступает час, когда мы испытываем потребность открыть книгу для того, чтобы с её помощью углубиться в себя. (11)Это час взросления: мы ищем в книге собеседника, который просветляет, облагораживает, учит. (12)Л.Н. Толстой судил о достоинствах книги по тому, «сколько раз её можно перечитывать».

(13)Есть громкие книги, знаменитые, прославленные, внесённые в почётный список русской литературы. (14)Их читать интересно, но, когда прочтёшь, перечитывать не всегда хочется. (15)А есть тихие книги. (16)В них всё спокойно, неторопливо и, кажется, ничего особенного не происходит. (17)Но в них чувствуешь себя так уютно, как в хорошем, добром, гостеприимном доме, из которого не хочется уходить, в котором хочется остаться жить навсегда. (18)Все герои становятся для тебя живыми, родными. (19)И когда закрываешь последнюю страницу, тут же опять открываешь первую, чтобы не расставаться с ними. (20)Такие книги хочется иметь дома, при себе, всегда, каждый день, чтобы в минуту отчаяния, растерянности, грусти открыть их на любой странице и вновь почувствовать себя уютно, спокойно, уверенно.

(21)Все русские писатели были заядлыми книголюбами, имели прекрасные библиотеки и не расставались с книгами всю жизнь. (22)Если взять в руки том под названием «Мысли и изречения», то едва ли не самым объёмным будет раздел о книгах и чтении. (23)И это неудивительно: с тех пор как появилась книга, ей посвящены самые вдохновенные слова тех, чьи высказывания стоит запомнить: «Человек перестаёт мыслить, когда перестаёт читать», — учил Д. Дидро; «Книга — это духовное завещание одного поколения другому», — такую оценку книге дал А. И. Герцен; «Книги — это переплетённые мысли», — считал А. С. Макаренко.

(24)Во все времена высоко ценили книгу, но, увы, не в наше. (25)Книг всё больше, а читающих всё меньше. (26)Книгу превратили в предмет интерьера. (27)Она стала мерилом престижности и даже интеллигентности семьи. (28)И стоят книги под замками в шкафах, точно замурованные узники. (29)Сколько умных мыслей, пережитых чувств пылятся на полках общественных и личных библиотек ни разу не открытыми, не прочитанными, не востребованными, не дошедшими до своего адресата!

(30)Вот мы взяли в руки книгу. (31)Что происходит в нашей душе? (32)Ведь с каждой прочитанной книгой, распахивающей перед нами кладовые мыслей и чувств, мы становимся другими. (33)Через литературу человек становится Человеком. (34)Неслучайно книгу называют учителем и учебником жизни.

(По Л. Г. Гинзбург и Е. Б. Кононовой)