14 марта 2024
В закладки
Обсудить
Жалоба
16+
Вариант ЕГЭ по русскому языку
По тексту Константина Георгиевича Паустовского.
Вариант: 1v-pa.pdf
Ответы и информация по тексту: 1v-pa-o.pdf
Источник: vk.com/rus_with_us
(1)Однажды вечером мы сидели в моей комнате, не зажигая огня. (2)Почему-то казалось, что от электрических лампочек делается душно. (3)В лёгкой темноте тифлисского раннего вечера по комнате бродили, переплетаясь, струи прохлады и тепла от нагретых снаружи кирпичей.
— (4)В городе уже началась весна, — сказал Фраерман. — (5)Но Тифлис её ещё почти не замечает.
— (6)Пойдёмте завтра в горы, — предложила Мария. (7)Все согласились.
(8)Мне казалось, что между Марией и мной идёт какая-то неслышная, неясная, как дрожь листвы на ночных деревьях, беседа, какой-то разговор сквозь сон.
(9)Так началась весна в Тифлисе — заворожённая, просвеченная всеми отблесками солнца весна, такая же, какими кажутся нам все вёсны в мире.
(10)На следующее утро мы втроём — Мария, Фраерман и я — пошли за город по дороге на Коджоры.
(11)Мы шли очень медленно, и так же медленно раздвигался перед нами амфитеатр гор, и горизонт открывал одну туманную даль за другой.
(12)За этими недостижимыми горизонтами высоко в небе, начисто оторвавшись от земли, висели, как облака, нагромождения снежных вершин. (13)Между ними и землёй лежал слой лиловатого воздуха.
(14)Внезапно я испытал огромную радость, даже гордость от сознания, что я попал наконец в отдалённый южный край, что всё здесь необыкновенно, что эти горы вздымаются на перепутье между двумя морями — Чёрным и Каспийским — и что снова наши жизни сошлись на клочке этой кремнистой дороги, далёкой от наших родных мест, что мы стоим на земле, многократно воспетой Лермонтовым и Пушкиным, Нико Пиросманишвили и Сарьяном.
(15)Почему-то именно здесь, высоко над Тифлисом, на обочине дороги, где цвели анемоны, я почувствовал свою родственность всему интересному на земле.
(16)Я подумал о том, что мне, кажется, повезло в жизни. (17)Может быть, главным образом потому, что я не требовал от неё многого. (18)Конечно, я ждал этого многого и стремился к нему, но мог довольствоваться и малым. (19)Может быть, это свойство больше всего и обогатило меня? (20)Кто знает!
(21)С этого дня Мария стала моим проводником по Тифлису. (22)Я постоянно испытывал удивительное, как бы двойное чувство жизни. (23)Иначе говоря, жизнь была хороша сама по себе и вместе с тем вдвойне хороша потому, что эту жизнь разделяла со мной молодая и загадочная женщина.
(24)Всё в Тифлисе приобрело для меня цену и значение. (25)Часто у меня появлялось странное чувство, что весь этот жаркий город и весь этот шумный люд только декорация для пьесы, в которой участвуют всего два действующих лица — Мария и я.
(26)Мы ходили всюду, мы видели многое, и единственное, на что нам всегда хватало денег, — это ледяная газированная вода. (27)Пили её из запотевших стаканов, облепленных осами. (28)Вода казалась мне серебряной, а губы у Марии блестели от этой воды на солнце, точно сок граната. (29)Её душистое дыхание вдруг доходило до моей щеки или до глаз. (30)И я верил в это короткое мгновение, что счастье должно служить и нам, и всем людям, как верная раба.
(31)Мы ни слова не сказали о любви. (32)Между нами всё время лежала тонкая и непрочная нить, перейти которую никто из нас не решался.
(33)Но вот редакция «Гудка Закавказья» послала меня в длительную поездку по Кавказу. (34)Я сидел у окна, и поезд проносил меня над ущельями, где листва была навалена горами и, нагретая солнцем, издавала скипидарный запах. (35)В разрывах гор открывались облитые росой кудрявые долины. (36)Их было множество, и ни одна географическая карта не могла вместить все эти долины даже на самом большом своём листе.
(37)Я висел в окне, смотрел и думал. (38)Думал о Марии, и мне уже представлялось, что всем этим пиршеством света, растений и гор я обязан ей. (39)Как будто она привела меня за руку в эти места и смеялась, радуясь моему изумлению.
(40)Я думал о Марии с нежностью и благодарностью, как будто она действительно сама создала этот Кавказ и легко, не задумываясь, подарила его мне.
(По К.Г. Паустовскому*)
* Константин Георгиевич Паустовский (1892−1968) — русский советский писатель.
— (4)В городе уже началась весна, — сказал Фраерман. — (5)Но Тифлис её ещё почти не замечает.
— (6)Пойдёмте завтра в горы, — предложила Мария. (7)Все согласились.
(8)Мне казалось, что между Марией и мной идёт какая-то неслышная, неясная, как дрожь листвы на ночных деревьях, беседа, какой-то разговор сквозь сон.
(9)Так началась весна в Тифлисе — заворожённая, просвеченная всеми отблесками солнца весна, такая же, какими кажутся нам все вёсны в мире.
(10)На следующее утро мы втроём — Мария, Фраерман и я — пошли за город по дороге на Коджоры.
(11)Мы шли очень медленно, и так же медленно раздвигался перед нами амфитеатр гор, и горизонт открывал одну туманную даль за другой.
(12)За этими недостижимыми горизонтами высоко в небе, начисто оторвавшись от земли, висели, как облака, нагромождения снежных вершин. (13)Между ними и землёй лежал слой лиловатого воздуха.
(14)Внезапно я испытал огромную радость, даже гордость от сознания, что я попал наконец в отдалённый южный край, что всё здесь необыкновенно, что эти горы вздымаются на перепутье между двумя морями — Чёрным и Каспийским — и что снова наши жизни сошлись на клочке этой кремнистой дороги, далёкой от наших родных мест, что мы стоим на земле, многократно воспетой Лермонтовым и Пушкиным, Нико Пиросманишвили и Сарьяном.
(15)Почему-то именно здесь, высоко над Тифлисом, на обочине дороги, где цвели анемоны, я почувствовал свою родственность всему интересному на земле.
(16)Я подумал о том, что мне, кажется, повезло в жизни. (17)Может быть, главным образом потому, что я не требовал от неё многого. (18)Конечно, я ждал этого многого и стремился к нему, но мог довольствоваться и малым. (19)Может быть, это свойство больше всего и обогатило меня? (20)Кто знает!
(21)С этого дня Мария стала моим проводником по Тифлису. (22)Я постоянно испытывал удивительное, как бы двойное чувство жизни. (23)Иначе говоря, жизнь была хороша сама по себе и вместе с тем вдвойне хороша потому, что эту жизнь разделяла со мной молодая и загадочная женщина.
(24)Всё в Тифлисе приобрело для меня цену и значение. (25)Часто у меня появлялось странное чувство, что весь этот жаркий город и весь этот шумный люд только декорация для пьесы, в которой участвуют всего два действующих лица — Мария и я.
(26)Мы ходили всюду, мы видели многое, и единственное, на что нам всегда хватало денег, — это ледяная газированная вода. (27)Пили её из запотевших стаканов, облепленных осами. (28)Вода казалась мне серебряной, а губы у Марии блестели от этой воды на солнце, точно сок граната. (29)Её душистое дыхание вдруг доходило до моей щеки или до глаз. (30)И я верил в это короткое мгновение, что счастье должно служить и нам, и всем людям, как верная раба.
(31)Мы ни слова не сказали о любви. (32)Между нами всё время лежала тонкая и непрочная нить, перейти которую никто из нас не решался.
(33)Но вот редакция «Гудка Закавказья» послала меня в длительную поездку по Кавказу. (34)Я сидел у окна, и поезд проносил меня над ущельями, где листва была навалена горами и, нагретая солнцем, издавала скипидарный запах. (35)В разрывах гор открывались облитые росой кудрявые долины. (36)Их было множество, и ни одна географическая карта не могла вместить все эти долины даже на самом большом своём листе.
(37)Я висел в окне, смотрел и думал. (38)Думал о Марии, и мне уже представлялось, что всем этим пиршеством света, растений и гор я обязан ей. (39)Как будто она привела меня за руку в эти места и смеялась, радуясь моему изумлению.
(40)Я думал о Марии с нежностью и благодарностью, как будто она действительно сама создала этот Кавказ и легко, не задумываясь, подарила его мне.
(По К.Г. Паустовскому*)
* Константин Георгиевич Паустовский (1892−1968) — русский советский писатель.
Вариант: 1v-pa.pdf
Ответы и информация по тексту: 1v-pa-o.pdf